МОРФОЛОГИЯ ТРАДИЦИОННЫХ СЕЛЬСКИХ ПОСЕЛЕНИЙ АРХАНГЕЛЬСКОГО ПРИМОШЬЯ

"Субрегиональные распределения подгрупп сельских поселений Архангельского Примошья и смежных историко-архитектурных субрегионов на текущий исторический период"

№ пп	Субрегионы		Подгруппы поселений					Общий итог
			«ПГ1»	«ПГ2»	«ПГ3»	«ПГ5»	«ПГ6»
1	Архангельское Примошье	Количество	2	2	4	2	14	24
		Процент	8.33%	8.33%	16.67%	8.33%	58.33%	100.00%
2	Каргополье	Количество	0	0	2	5	25	32
		Процент	0.00%	0.00%	6.25%	15.63%	78.13%	100.00%
3	Карельское Поморье	Количество	0	2	4	0	20	26
		Процент	0.00%	7.69%	15.38%	0.00%	76.92%	100.00%
4	Восточное Обонежье	Количество	0	9	8	18	53	88
		Процент	0.00%	10.23%	9.09%	20.45%	60.23%	100.00%
5	Южное Прионежье	Количество	0	1	1	2	26	30
		Процент	0.00%	3.33%	3.33%	6.67%	86.67%	100.00%
	Итого	Количество	2	14	19	27	138	200
		Процент	1.00%	7.00%	9.50%	13.50%	69.00%	100.00%

Полученный результат вполне закономерен в силу специфики гидрографических условий Архангельского Примошья и особенностей исторического освоения его территории [6; 7; 8; 23; 24; 25; 40; 68; 103; 104; 105; 117; 118; 141]. Так, благодаря наличию большого числа озер и развитой системе множества связывающих их рек и речушек, движение переселенцев на примошских землях во времена новгородской колонизации происходило преимущественно по этим природным транспортным артериям. В последствии по ним же осуществлялось движение «торговых» и «промышленных» людей, стремившихся в легендарное Заволочье и выходивших далее к берегам Белого и Баренцева морей [9; 10; 11; 47; 49; 69; 99; 100; 101; 114; 117; 126; 127; 128; 129; 138; 160]. А с появлением колесного транспорта, необходимые для его передвижения грунтовые дороги наиболее легко и быстро удавалось устраивать именно по скелету уже сложившихся, хорошо знакомых и давно освоенных торговых путей. В частности, по территории Архангельского Примошья в прошлом проходил торговый тракт, связывавший города Каргополь и Вельск [68].

В свою очередь после разложения поселений комбинированной подгруппы на «чистые» варианты оказалось, что относительное число населенных пунктов с естественными транспортными коммуникациями (поселения типа «ПГ2» и «ПГ3»), в сумме составившее 55,00%, хотя и незначительно, но, все же, больше, чем аналогичный показатель для поселений с искусственной транспортной инфраструктурой («ПГ5» - 40,00%) (табл. 13). Вместе с тем из сложившегося соотношения также видно, что в условиях Архангельского Примошья в процессе выбора месторасположения поселений в качестве естественных транспортных путей-артерий в большей мере использовались озера («ПГ3» - 24,83%) и в меньшей степени – реки («ПГ2» - 15,00%). Это вполне согласуется со спецификой природно-топографических и гидрографических условий Примошского края – наличием крупных озер, соединенных не очень густой сетью рек [7; 8; 23; 24; 25].

ТАБЛИЦА13

Уточнить степень влияния транспортных коммуникаций на процесс формирования субрегиональной поселенческой ткани в границах Архангельского Примошья позволяют данные о характере взаиморасположения населенных пунктов и транспортных путей, зафиксированные на уровне вариантов подгрупп (табл. 14). В частности, в процессе анализа особенностей пространственного расположения поселений по отношению к транспортным магистралям в конечном итоге оказалось, что наиболее типичными для исследуемой территории являются населенные пункты, примыкающие к коммуникациям («ПГ/2» - 55,26%). На втором месте оказались населенные пункты, расположенные вблизи от коммуникаций на расстоянии до 1.0 км («ПГ/1» – 23,68%), а третье место заняли поселения, пересекаемые коммуникациями («ПГ/3» - 18,42%).

Причем, применительно к исследуемой территории Архангельского Примошья поселения всех трех упомянутых вариантов могут рассматриваться в качестве вполне типичных, согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при четырех признаках-атрибутах равному 7,32% [84, с. 92]. Наконец в единственном числе оказался населенный пункт, отнесенный к смешанному варианту (“ПГ/4:[2+3]” – 2,63%).

ТАБЛИЦА14

Однако следует заметить, что с точки зрения изучения роли и степени влияния того или иного типа транспортных коммуникаций на процесс объемно-планировочной организации внутрипоселенческой ткани простого упоминания о характере территориально-пространственной взаимосвязи поселений с транспортными путями-артериями явно не достаточно. В этой связи несомненный интерес для осмысления эволюционных закономерностей формирования и последующего развития объемно-планировочных структур примошских населенных пунктов представляют результаты сопоставительного анализа парных сочетаний охарактеризованных ранее типологических подгрупп и их вариантов (табл. 15).

Согласно полученным автором результатам применительно к территории Архангельского Примошья подгруппе приречных поселений основную массу составили населенные пункты, примыкающие к рекам («ПГ2/2» - 82,33%), хотя в роли не менее типичных образцов для исследуемой территории предстали поселения, пересекаемые реками («ПГ2/3»), составившие в итоге 16,67%. В свою очередь в подгруппе приозерных населенных пунктов, на фоне явно типичного второго варианта («ПГ3/2» - 92,75%), весьма существенную долю заняли поселения первого варианта, расположенные вблизи от озера на расстоянии до 1.0 км («ПГ3/1» - 6,25%) (табл. 16).

ТАБЛИЦА15

ТАБЛИЦА16

В то же время по отношению к придорожным населенным пунктам соотношение упомянутых выше вариантов предстало в следующем виде (табл. 17). Так, в отличие от приозерно-приречных поселений наиболее типичными в этой группе населенных пунктов оказались поселения, расположенные вблизи от дорог на расстоянии до 1.0 км («ПГ5/1» - 50,00%). Лишь незначительно им уступили населенные пункты, пересекаемые дорогами («ПГ5/3» - 37,50%). Кроме того, в отличие от двух первых подгрупп в подгруппе придорожных населенных пунктов были выявлены поселения, примыкающие к дорогам («ПГ5/2») и поселения смешанного варианта («ПГ5/4»), на долю каждого из которых пришлось, соответственно, по 6,25%. Применительно к территории Архангельского Примошья поселения первого и третьего вариантов с полным правом могут рассматриваться в качестве вполне типичных населенных пунктов, в то время как поселения второго и четвертого вариантов явно уникальны.

ТАБЛИЦА17

Наконец, на уровне подвариантов подгрупп был проведен анализ типов коммуникационных систем, предназначенных для движения колесного транспорта, и в этой связи на уровне вариантов подгрупп поселений выделено 4 типологических вариации (табл. 18). Согласно сложившемуся распределению наиболее широко распространенными на территории Архангельского Примошья являются поселения с проселочными транзитными дорогами («ПГ(2)» - 75,00%), а на втором по счету месте выступили населенные пункты с поселковыми дорогами в виде ответвлений и тупиков («ПГ(1)» - 18,75%). Оба упомянутых варианта согласно коэффициенту «типичности-уникальности», для трех признаков-атрибутов равному 9,76% [84, с. 92], с полным основанием могут считаться вполне типичными для примошской территории, в то время как населенный пункт с шоссейной дорогой-трактом («ПГ(3)» - 6,25%) выглядит явно уникальным.

ТАБЛИЦА18

После изучения особенностей взаимодействия пятна жилой застройки примошских поселений с внешними транспортными коммуникациями было проведено исследование объемно-планировочных структур отдельных населенных пунктов, о вариативности композиционных приемов архитектурно-пространственной организации которых, можно судить по результатам анализа типов поселений.

В этой связи сначала следует сказать, что из пяти известных на территории Российского Севера типов населенных пунктов в границах Архангельского Примошья в процессе экспедиционного обследования было выявлено бытование поселений только четырех типологических вариаций (табл. 19). В их числе, во-первых, оказались населенные пункты со свободной объемно-планировочной структурой («Т1»), относительное число которых составило 16,00%. В значительно меньшем количестве предстали поселения с «чисто» рядовой («Т3») и с «чисто» уличной («Т4») планировками (соответственно, каждый по 4,00%). В то же время на фоне упомянутых выше типов поселений применительно к территории Примошского края особо ярко начинают выделяться населенные пункты, имеющие смешанную объемно-планировочную структуру («Т5»). Они в итоге образовали основную массу примошских поселений, по относительному количеству составив 76,00%.

ТАБЛИЦА19

Характеризуя выявленные типы поселений, можно отметить, что согласно коэффициенту «типичности-уникальности», для четырех признаков-атрибутов равному 8,17% [84, с. 92], помимо явно типичных населенных пунктов смешанного типа («Т5») применительно к исследуемой территории Архангельского Примошья также вполне типичными могут считаться поселения со свободными планировками («Т1»), в то время как поселения с «чисто» рядовой («Т3») и с «чисто» уличной («Т4») структурой выступают в качестве уникальных представителей.

Естественно, что из сложившегося для условий Примошского края распределения типов поселений особый интерес, во-первых, представляет относительно высокий процент населенных пунктов со свободной планировкой («Т1»). В этой связи необходимо напомнить, что свое время применительно к территории Беломорского Поморья наличие этого типа поселений связывалось автором с традиционализмом поморских карел и свойственной им тенденцией к сохранению архаичных приемов застройки и, в первую очередь, к беспорядочности в планировке сельских поселений [79, с. 159]. Следует также упомянуть и о том, что на эту особенность в планировке поселений финно-угорских народов в свое время обращали внимание многие исследователи. В их числе архитекторы Р.М. Габе, В.П. Орфинский, Т.И. Вахрамеева и С.П. Тришкова, историк И.В. Оленев, этнографы Н.Н. Харузин, М.В. Витов, В.В. Пименов, З.И. Етоева-Строгальщикова, М.Н. Морозова и многие другие [20, с. 24-25; 22, с. 36; 26, с.13-14; 48, с. 128; 97, с. 68-69, 82; 98, с. 60, 64; 100, с. 58-59; 112, с. 8-12; 116, с. 7-8, 10; 142, с. 21; 157, с. 37].

В связи с затронутой проблемой следует заметить, что к моменту историко-архитектурного обследования сельских поселений Архангельского Примошья его население по этническому составу значилось «чисто» русским. С учетом этого факта можно предположить, что широкое распространение поселений со свободными планировками в границах исследуемого субрегиона могло быть обусловлено влиянием традиций аборигенного населения («чуди заволочской»), ассимилированного новгородскими переселенцами в период освоения ими северных территорий. А длительное сохранение традиций можно объяснить тем, что процесс ассимиляции протекал достаточно мирно и весьма продолжительное время, благодаря чему приемы свободной планировки, свойственные в первую очередь представителям финно-угорских народов, крепко укоренились и в среде пришлого славянского населения.

Вместе с тем нельзя ограничиться только представленными выше результатами, поскольку в процессе исследования типов примошских поселений господствующее положение в итоге заняли населенные пункты, имеющие смешанную объемно-планировочную структуру («Т5»). Поэтому далее была выполнена дифференциация поселений типа «Т5» с разделением их на «чистые» составляющие (табл. 20). В итоге относительное количество поселений со свободной планировкой («Т1») увеличилось более чем в 5 раз (с 16,00 до 44,90%), населенных пунктов с рядовой объемно-планировочной структурой («Т3») возросло в 18 раз (с 4,00 до 36,73%), а поселений с уличной планировкой («Т4») - в 9 раз (с 4,00 до 18,37%) (табл. 19 и 20).

ТАБЛИЦА20

Согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при трех признаках-атрибутах равному 9,76% [84, с. 92], все три упомянутых выше типа поселений применительно к исследуемой территории Архангельского Примошья могут считаться вполне типичными. Причем наиболее яркой особенностью Примошского края можно считать очень высокий относительный показатель населенных пунктов типа «Т1» со свободной объемно-планировочной структурой. Кроме того, именно благодаря разложению поселений смешанного типа на «чистые» составляющие применительно к территории исследуемого примошского субрегиона было выявлено отсутствие в его границах поселений с элементами замкнутой планировки («Т2»), бытующих, к примеру, на территории Восточного Обонежья, Карельского Поморья и Каргополья (табл. 20).

Уточняя специфику архитектурно-планировочной организации населенных пунктов со свободной объемно-планировочной структурой, можно сказать, что применительно к территории Архангельского Примошья в этой группе поселений было выделено целых три признака-атрибута. В их числе: разбросанный («Т1/1» - 63,64%), компактный («Т1/2» - 18,18%) и смешанный («Т1/3» - 18,18%) варианты (табл. 21).

ТАБЛИЦА21

Все три перечисленных выше варианта первого типа поселений могут рассматриваться в качестве достаточно типичных для примошской территории, о чем можно судить по коэффициенту «типичности-уникальности», при трех признаках-атрибутах равному 9,76% [84, с. 92]. А наличие поселений смешанного варианта может быть вновь объяснено условиями совместного проживания представителей аборигенного финно-угорского и пришлого русского народов. В свою очередь преобладание в Примошском крае поселений разбросанного варианта, к примеру, в Беломорском Поморье более характерного для карельских деревень, может быть, было обусловлено тем, что влияние традиций аборигенного населения на ранних этапах формирования примошской субрегиональной поселенческой ткани было более сильным, нежели чем традиций пришлого славянского населения.

Следующий тип населенных пунктов составили поселения с рядовой объемно-планировочной структурой («Т3»). Применительно к территории Архангельского Примошья к этому типу в «чистом» (автономном) виде было отнесено всего одно сельское поселение (табл. 19). Однако относительное количество населенных пунктов с данным композиционным приемом планировки резко возросло вследствие его широкого распространения в качестве одного из составных планировочных элементов в объемно-планировочной структуре поселений смешанного типа («Т5»). В итоге количество подобного типа населенных пунктов увеличилось до 18, составив, таким образом, применительно к территории Архангельского Примошья 36,73% (табл. 20). А далее в процессе детального изучения особенностей их внутренней архитектурно-планировочной организации поселения этой группы удалось дифференцировать на два варианта (табл. 22).

ТАБЛИЦА22

Из полученных данных наглядно видно, что основную массу населенных пунктов третьего типа составили поселения с прибрежно-рядовой планировкой («Т3/1» - 61,11%), которые, согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при четырех признаках-атрибутах равному 14,65% [84, с. 92], могут считаться наиболее типичными для исследуемой территории Архангельского Примошья. В свою очередь ко второму варианту были отнесены населенные пункты с ориентацией фасадов жилых домов к югу («на лето» - «Т3/2»). Правда, число подобных поселений оказалось в 1,5 раз меньше населенных пунктов типа «Т3/1» и по относительному количеству они составили 38,89%. Однако применительно к территории Примошского края они также могут считаться достаточно типичными. К сказанному можно также добавить, что господство прибрежно-рядовых поселений типа «Т3/1» в условиях Архангельского Примошья вполне закономерно вследствие специфики гидрографической ситуации исследуемого субрегиона и в силу исторических условий его освоения.

К сказанному можно также добавить, что господство прибрежно-рядовых поселений типа «Т3/1» в условиях Архангельского Примошья вполне закономерно вследствие специфики гидрографической ситуации исследуемого субрегиона и в силу исторических условий его освоения.

ТАБЛИЦА23

В дополнение к рассмотренным выше вариантам в группе примошских поселений с рядовой планировочной структурой было также выделено 4 дополнительных подварианта, учитывающих число рядов жилой застройки (табл. 23). В итоге анализа по данному признаку наиболее типичными для Архангельского Примошья предстали однорядные поселения («Т3/(1)»). По своему относительному количеству они составили 61,11%. Помимо этого на территории Примошского края был выявлен один населенный пункт с двухрядной планировкой («Т3/(2)» - 5,56%), а также шесть поселений с трехрядной планировкой. По сложившемуся распределению Архангельское Примошье отлично от Карельского Поморья, но очень схоже с Каргопольем и Восточным Обонежьем.

Кроме рядового типа эволюция объемно-планировочных структур сельских поселений Архангельского Примошья включает и еще один тип – уличные поселения, характеризующиеся расположением жилых домов в два параллельных ряда лицом друг к другу («Т4»). В «чистом» (автономном) виде подобная планировка была зафиксирована только в одном случае (табл. 19). Однако с учетом наличия подобных планировок в поселениях смешанного типа их общее относительное количество в итоге возросло до 18,37% (9 поселений) (табл. 20).

В отличие от других типов поселений населенные пункты с уличной объемно-планировочной структурой («Т4») в результате сопоставительного анализа предстали в достаточно широком спектре своих планировочных вариаций (табл. 24). В итоге основная масса уличных поселений оказалась реализованной в варианте улично-рядовой планировки («Т4/1» - 88,99%) и только в одном случае встретилось поселение со сложной сетью из нескольких пересекающихся улиц («Т4/5» - 11,11%).

ТАБЛИЦА24

Подобно населенным пунктам с рядовой объемно-планировочной структурой, в группе поселений с уличными планировками в дополнение к упомянутым выше вариантам было выделено четыре дополнительных подварианта, учитывающих число улиц, которое в условиях Архангельского Примошья оказалось лежащим в пределах от 1 до 4 (табл. 25).

ТАБЛИЦА25

Естественно, что при большом количестве малодворных населенных пунктов на территории Примошского края наиболее типичными оказались одноулочные деревни («Т4(1)» - 88,89%), тогда как четырехулочное поселение оказалось представленным в единственном числе («Т4/(4)» - 11,11%).

Учитывая, что при наличии уличных планировок жилая застройка населенных пунктов может быть организована с одной или обеих сторон улицы, в качестве первого дополнительного типологического признака для уличных поселений фиксировались варианты размещения жилых домов по отношению к внутриуличному пространству, и в итоге было выделено четыре группы населенных пунктов (табл. 26). Деревни с односторонней застройкой улиц («Т4(01.1)») на территории Примошья оказались в большинстве и составили 44,44%. В свою очередь на долю поселений с двухсторонней уличной застройкой («Т4(01.2)») пришлось 22,22%, а поселения смешанного варианта заняли промежуточное положение («Т4(01.3)» - 27,27%).

ТАБЛИЦА26

Бытование на территории Архангельского Примошья поселений типа «Т4(01.1)» позволяет говорить о возможности плавного эволюционного перехода от населенных пунктов с рядовыми планировками («Т3») к уличным деревням с двухсторонней застройкой улиц («Т4(01.2)»). И в частности, на поселениях смешанного варианта можно проследить развитие уличной планировки от стадии односторонней застройки улиц к их двухсторонней застройке.

В свою очередь дифференциация смешанного варианта на «чистые» планировочные решения позволяет предположить, что эволюционный процесс перехода от поселений с односторонней застройкой улиц («Т4(01.1)») к населенных пунктам с двухсторонней уличной застройкой в условиях примошской территории осуществился относительно в более поздние сроки, чем, к примеру, на смежных территориях Каргополья и Восточного Обонежья. Так в итоге разведочного анализа поселений с планировками второго варианта («Т4(01.2)») в «чистом» виде оказалось лишь в 1,5 раза меньше, чем населенных пунктов с планировочной структурой первого варианта (соответственно, 41,66 против 58,33%). В итоге, судя по значению коэффициента «типичности-уникальности», для двух признаков-атрибутов равному 14,64% [84, с. 92], оба «чистых» варианта применительно к территории Примошского края могут рассматриваться вполне типичными.

Принимая во внимание тот факт, что в поселениях с уличной планировкой застройка каждой стороны улицы может быть осуществлена не одним, а сразу несколькими параллельно стоящими друг за другом рядами, этот вопрос был рассмотрен в процессе изучения второго дополнительного типологического признака для населенных пунктов с уличной объемно-планировочной структурой (табл. 27).

ТАБЛИЦА27

С учетом этого признака все 9 уличных населенных пунктов Архангельского Примошья оказались отнесенными к одному варианту – к поселениям с однорядной застройкой улиц («Т4(02.1)» - 100,00%), что в итоге отличает примошскую территорию от смежных историко-архитектурных субрегионов.

С целью более глубокого изучения характера и степени влияния структурообразующих элементов на архитектурно-планировочную организацию внутрипоселенческой застройки населенные пункты с комбинированной системой структурообразующих элементов были дифференцированы на «чистые» составляющие (табл. 36). Однако существенных изменений в характере относительного распределения упомянутых выше видов применительно к исследуемой территории Архангельского Примошья не произошло. В итоге возросло лишь относительное количество поселений с искусственными структурообразующими элементами и согласно коэффициенту «типичности-уникальности», для трех признаков-атрибутов равному 9,76% [84, с. 92], поселения типа «В3» могут считаться также вполне типичными для условий Пудожского края.

ТАБЛИЦА28

Принимая во внимание результаты предшествующих исследований сельских поселений Российского Севера и оценивая сложившееся распределение вариантов в группе примошских поселений смешанного типа, можно предположить, что эволюция объемно-планировочных структур сельских поселений на территории Архангельского Примошья протекала в направлении от свободной объемно-планировочной структуры (18 поселений или 94,74% от 19 населенных пунктов) к рядовой планировке (17 поселений или 89,47%), а затем уже к уличной объемно-планировочной структуре (8 поселений или 42,11%).

С учетом того факта, что при одной и той же планировке пятно застройки поселения может приобретать довольно разнообразные формы, на уровне подтипов населенных пунктов исследованию были подвергнуты реализованные в примошских поселениях варианты формы плана. Причем в процессе систематизации натурных материалов все обследованные на территории Архангельского Примошья сельские поселения в итоге стратифицировались на 6 подтипов (прил. 1, табл. 29).

ТАБЛИЦА29

В отличие от смежных историко-архитектурных субрегионов на территории Архангельского Примошья основная масса поселений оказалась представленной населенными пунктами первого подтипа с бесформенным (аморфным) пятном застройки («ПТ1» - 54,17%), в то время как на долю поселений с пятном застройки линейной формы («ПТ2») пришлось лишь 37,50%. Наконец, в двух случаях было установлено бытование населенных пунктов смешанного типа («ПТ7» - 8,33%), сочетающего первый и второй подтипы («ПТ7:[ПТ1+ПТ2]» - 100,00%) (табл. 30).

ТАБЛИЦА30

В отличие от бесформенных поселений, в группе населенных пунктов с линейной формой пятна застройки при систематизации натурных материалов на смежных с Примошьем территориях удалось выделить 2 варианта: «ПТ2/1» - однолинейные поселения и «ПТ2/2» - линейно-лучевые населенные пункты (прил. 1, табл. 31). А применительно к примошской территории можно говорить о бытовании поселений только первого варианта («ПТ2/1» - 100,00%), что сближает примошский субрегион со смежной территорией Каргополья.

ТАБЛИЦА31

В качестве дополнительной характеристики к большей части упомянутых выше подтипов выступают подварианты, к числу которых применительно к территории Архангельского Примошья относятся: «ПТ(1)» - поселения с криволинейными формами (52,63%) и «ПТ(3)» - населенные пункты с прямолинейными формами (36,84%), а также «ПТ(4)» - смешанные поселения, в форме пятна застройки которых наблюдается сочетание первого и третьего подвариантов («ПТ(4:[1+3])» - 10,53%) (табл. 32 и 33).

ТАБЛИЦА32

ТАБЛИЦА33

Далее была предпринята попытка разложения смешанного подварианта на «чистые» составляющие (табл. 34). Полученные данные свидетельствуют о том, что для территории Архангельского Примошья в одинаковой мере оказываются типичными как поселения с криволинейными («ПТ(1)» - 57,14%), так и населенные пункты с прямолинейными («ПТ(3)» - 42,86%) формами пятен внутрипоселенческой ткани.

ТАБЛИЦА34

Наряду с общей характеристикой объемно-планировочной структуры примошских поселений и анализом формы пятна их застройки было проведено исследование композиционных особенностей архитектурно-пространственной организации внутрипоселенческой ткани и в процессе систематизации натурных материалов выделено четыре типологических вида (прил. 1, табл. 35).

ТАБЛИЦА35

В двух случаях были зафиксированы поселения, не имеющее структурообразующих элементов («В1» - 8,33%). Ко второму виду были отнесены населенные пункты с природно-ландшафтными структурообразующими элементами («В2»). И в эту группу вошло 11 поселений, на долю которых пришлось 45,83%. В свою очередь группу населенных пунктов третьего вида («В3» - 8,33%) образовали поселения с искусственными структурообразующими элементами. Наконец, достаточно широко распространенными в границах исследуемого примошского субрегиона оказались населенные пункты с комбинированной системой выше упомянутых структурообразующих элементов («В4» - 37,50%). И они, в конечном счете, лишь незначительно уступили поселениям типа «В2». При этом, оценивая сложившееся распределение видов населенных пунктов с точки зрения «типичности-уникальности» выявленных в процессе исследования вариаций, можно отметить, что все выделенные виды населенных пунктов могут рассматриваться в качестве вполне типичных для территории Архангельского Примошья.

С целью более глубокого изучения характера и степени влияния структурообразующих элементов на архитектурно-планировочную организацию внутрипоселенческой застройки населенные пункты с комбинированной системой структурообразующих элементов были дифференцированы на «чистые» составляющие (табл. 36). Однако существенных изменений в характере относительного распределения упомянутых выше видов применительно к исследуемой территории Архангельского Примошья не произошло. В итоге возросло лишь относительное количество поселений с искусственными структурообразующими элементами и согласно коэффициенту «типичности-уникальности», для трех признаков-атрибутов равному 9,76%, поселения типа «В3» могут считаться также вполне типичными для условий Пудожского края.

ТАБЛИЦА36

В процессе анализа типов природно-ландшафтных структурообразующих элементов в группе поселений второго вида («В2») было выделено несколько вариантов (прил. 1, табл. 37). Согласно полученному распределению основная масса населенных пунктов второго вида оказалась представленной поселениями, в роли структурообразующего элемента которых выступили реки («В2/1» - 25,00%) и берега озер («В2/2» - 66,67%), что вполне закономерно в силу специфики гидрографических условий Примошского края. В одном случае роль структурообразующего элемента сыграл овраг («В2/3») и еще в одном случае – холм («В2/5») (соответственно, каждый по 4,17%).

ТАБЛИЦА37

В свою очередь в группе поселений типа «В3» с искусственными структурообразующими элементами был также выделен дополнительный вариант (прил. 1, табл. 38). К этому варианту были отнесены поселения, в роли структурообразующих элементов которых выступают улицы («В3/1» - 100,00%). Распространения других вариантов поселений, бытующих, к примеру, в границах смежных историко-архитектурных субрегионов, на территории Примошья зафиксировано не было.

ТАБЛИЦА38

В свою очередь на уровне подвариантов упомянутых выше видов фиксировался характер взаимного соотношения пятна жилой застройки поселений и основных структурообразующих элементов внутрипоселенческой ткани. В итоге по данному признаку из числа задействованных на этом этапе исследования поселений было выделено четыре подварианта (прил. 1, табл. 39).

ТАБЛИЦА39

Согласно сложившемуся распределению поселения, пятно застройки которых оказалось полностью соподчиненным форме структурообразующих элементов («В(1)»), по относительному количеству составили 41,94%. В то же время более половины всех примошских населенных пунктов образовали поселения, пятно застройки которых оказывается лишь частично соподчиненным структурообразующим элементам («В(2)» - 51,61%). На третьем месте по частоте встречаемости выступили населенные пункты, полностью автономные по отношению к структурообразующим элементам («В(3)» - 3,23%). Наконец, был также выделен особый случай – поселение, в котором нашел отражение не смешанный (частично соподчиненный, как в случае поселений типа «В(2)»), а комбинированный подвариант, сочетающий приемы полного композиционного соподчинения структурообразующим элементам одной части пятна застройки и полного автономного отношения к ним другой части поселенческой застройки («В(4)» - 3,23%).

Таким образом, полученные на этом этапе исследования результаты свидетельствуют, что в условиях Архангельского Примошья в группе поселений с природно-ландшафтными структурообразующими элементами пятно их жилой застройки оказывается чаще автономным («В2(3)» - 41,67%) и реже частично или полностью соподчиненным этим структурообразующим элементам (поселения типа «В2(2)» и «В2(1)», соответственно, 33,33 и 25,00%) (табл. 40, 41 и 42). В свою очередь в случае с поселениями вида «В3», обладающими искусственными структурообразующими элементами, господствующее место заняли поселения с частичным соподчинением пятна застройки соответствующим СОЭ («В3(2)» - 70,00%) в противоположность полностью соподчиненным населенным пунктам типа «В3(1)» (30,00%) (табл. 43).

ТАБЛИЦА40

ТАБЛИЦА41

ТАБЛИЦА42

ТАБЛИЦА43

А произвести оценку влияния структурообразующих элементов на жилую застройку примошских поселений позволяют результаты анализа первого дополнительного типологического признака для видов, учитывающего степень регулярности жилой застройки по отношению к структурообразующим элементам (прил. 1, табл. 44).

ТАБЛИЦА44

Полученные данные свидетельствуют о том, что, несмотря на наличие во многих примошских поселениях природно-ландшафтных или искусственных структурообразующих элементов, жилая застройка по отношению к ним оказывается либо частично регулярной («В(01.2)» - 67,74%), либо полностью нерегулярной («В(01.1)» - 32,26%). Согласно коэффициенту «типичности-уникальности», для двух вариаций исследуемого признака-атрибута равному 14,65% [84, с. 92], поселения обеих групп могут считаться вполне типичными для территории Архангельского Примошья.

ТАБЛИЦА45

Кроме того, несомненный интерес для исследователей народного зодчества могут представлять результаты полипараметрического анализа парных сочетаний основных и дополнительных вариантов видов (табл. 45). Так, в группе поселений с природно-ландшафтными структурообразующими элементами жилая застройка примошских поселений оказалась частично регулярной только по отношению к рекам («В2/1(01.2)» - 60,00%) и озерам («В2/2(01.2)» - 62,50%), и полностью автономной по отношению к оврагам («В2/3(01.1)» - 100,00%) и холмам («В2/4(01.1)» - 100,00%). В то же время в поселениях с искусственными структурообразующими элементами жилая застройка оказалась автономной или частично регулярной по отношению к улицам («В3/1(01.1)» и «В3/1(01.2)», соответственно, 10,00 и 90,00%).

Наряду с упомянутыми выше структурообразующими элементами весьма важную роль в организации жилого пространства многих населенных пунктов Архангельского Примиошья, как и всего Российского Севера [3; 14; 29; 35; 50; 52; 53; 56; 70; 81; 82; 108; 109; 110; 112; 113; 132; 144; 145; 146; 147; 148; 149; 150; 151; 152; 153; 154; 156; 159], в прошлом играли архитектурные акценты-доминанты, в качестве которых часто выступали часовни, церкви или их комплексы. Анализ композиционных приемов акцентировки пятна жилой застройки примошских поселений был выполнен на уровне подвидов, благодаря чему удалось выделить четыре группы населенных пунктов (прил. 1, табл. 46).

ТАБЛИЦА46

В итоге на территории Архангельского Примошья наиболее многочисленной оказалась группа нейтральных поселений («ПВ1»), по относительному количеству составивших 45,83%. На второе место вышли периферийно-акцентированные поселения («ПВ2» - 37,50%), на 25,00% опередив центрично-акцентированные населенные пункты («ПВ3» - 12,50%). Наконец, к смешанно-акцентированным населенным пунктам («ПВ4»), составившим 4,17%, в итоге было отнесено только одно поселение, которое по причине низкой частоты встречаемости применительно к территории Архангельского Примошья может считаться явно уникальным представителем.

В свою очередь после разложения смешанно-акцентированных поселений на «чистые» составляющие, процентное соотношение последних практически не изменилось (табл. 47). Разница в относительном количестве периферийно- и центрично-акцентированных населенных пунктов уменьшилась всего лишь на 1,00% (соответственно, «ПВ2» - 40,00% против «ПВ3» - 16,00%). Однако нельзя умолчать о том, что частота встречаемости поселений типа «ПВ2» в конечном итоге оказалась почти в 2,5 раза выше, чем населенных пунктов типа «ПВ3». И в этом отношении Архангельское Примошье во многом схоже с Южным Прионежьем, в границах которого процентное соотношение населенных пунктов второго подвида в 3,5 раза выше, чем поселений третьего подвида (соответственно, 46,67 против 13,33%) (табл. 47).

ТАБЛИЦА47

Принимая во внимание полученные выше результаты, упомянутые ранее виды примошских поселений были дифференцированы уже не в одном, а в двух уровнях. На первом уровне были выделены две подвидовые группы населенных пунктов – нейтральные («ПВ1» = «ПВ-А») и акцентированные архитектурными доминантами («ПВ2»-«ПВ4» = «ПВ-В»). В итоге сложилась достаточно интересная картина, очень схожая с распределением, сложившимся на территории Восточного Обонежья (табл. 48). На фоне господства акцентированных поселений (54,17%) в границах примошской территории весьма существенную долю заняли нейтральные населенные пункты (45,83%).

ТАБЛИЦА48

Данный результат может быть обусловлен тем, что в Архангельском Примошье наблюдается достаточно большая плотность территориально-пространственного распределения поселений. А расстояния между этими поселениями не очень большие, вследствие чего особо острой потребности в устройстве композиционных акцентов-доминант в каждом автономном поселении не возникало.

Уточняя характер взаимодействия архитектурных доминант и внутрипоселенческой ткани, на уровне вариантов подвидов фиксировалось размещение акцентов по отношению к границам пятна жилой застройки (прил. 1, табл. 49). В результате сопоставительного анализа из числа 13 задействованных на этом этапе исследования примошских населенных пунктов удалось выделить три варианта поселений: «ПВ/1» - с расположением акцентов-доминант вне пятна застройки (38,46%); «ПВ/2» - с расположением акцентов-доминант внутри пятна застройки (23,08%) и «ПВ/4» - с расположением акцентов-доминант на границе пятна застройки (38,46%). Полученный результат представляет особый интерес и, в первую очередь, тем, что все три выделенных варианта подвидов поселений применительно к территории Примошского края могут считаться вполне типичными, согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при трех признаках-атрибутах равному 9,76% [84, с. 92].

ТАБЛИЦА49

Полученный результат представляет особый интерес и, в первую очередь, тем, что все три выделенных варианта подвидов поселений применительно к территории Примошского края могут считаться вполне типичными, согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при трех признаках-атрибутах равному 9,76%.

В свою очередь исследование подвариантов подвидов примошских поселений, при выделении которых принималось во внимание месторасположение акцентов-доминант по отношению к лицевым фасадам жилых домов, показало, что 13 задействованных на этом этапе анализа населенных пунктов стратифицировались на 2 группы (прил. 1, табл. 50). В группу поселений первого подварианта вошел один населенный пункт с расположением акцента в направлении главной композиционной оси поселения или его структурообразующих элементов («ПВ(1)» - 7,69%). Поселений шестого подварианта со смешанным расположением акцентов на территории Архангельского Примошья было зафиксировано 12 («ВП(6)» - 92,31%) , и именно они, в конечном счете, выступили в роли наиболее типичных представителей для исследуемой примошской территории.

ТАБЛИЦА50

В этой связи возникает особый интерес к результатам декомпозиции поселений смешанного подварианта на «чистые» составляющие. В итоге этой процедуры вскрылось существование на исследуемой примошской территории еще двух ранее не упоминавшихся композиционных приемов акцентировки жилой застройки населенных пунктов (табл. 51). Во-первых, в 13 случаях архитектурные акценты-доминанты оказались расположенными в направлении главной композиционной оси поселения или структурообразующих элементов («ПВ(1)» - 31,71%), в 10 случаях - перед фронтом жилых домов («ПВ(2)» - 24,39%). Также в 10 случаях акценты были расположены позади жилых домов («ПВ(3)» – 24,39%), в 3 случаях – в ряд с жилыми домами («ВП(4)» - 7,32%), а еще в 5 случаях акценты-доминанты были размещены таким образом, что жилые дома оказывались обращенными к ним не лицевым фасадом, а своей боковой стороной («ПВ(5)» - 12,20%). Во-вторых, согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при пяти вариациях равному 5,86% [84, с. 92], все пять выявленных в процессе анализа «чистых» композиционных приемов можно считать вполне типичными для поселений исследуемой территории Архангельского Примошья.

ТАБЛИЦА51

В заключение анализа подвидов примошских поселений, необходимо отметить, что большинство населенных пунктов, не вошедших в состав нейтральных поселений, оказалось в итоге акцентированным всего одной доминантой («ПВ(01.1)» - 92,31%) (табл. 52). Вместе с тем, нельзя умолчать о том, что на территории Примошского края натурными исследованиями было установлено бытование еще и двухакцентного поселения («ПВ(01.2)» - 7,69%), которое применительно к территории Примошья выступает в роли уникального представителя.

ТАБЛИЦА52

Касаясь вопроса о силуэтной акцентировке жилой застройки архитектурными доминантами, нельзя обойти вниманием проблему целостности архитектурной формы поселения, в конечном итоге обладающей всеми признаками целостной системы, которая по определению математика А.С. Кравца, представляет собою «специфически выделенное из окружающей среды целостное множество элементов, объединенных между собой совокупностью внутренних связей и отношений» [57, с. 44-45]. В то же время форма расположения элементов в системе и характер взаимодействия их сторон и свойств определяется понятием «структура». Причем, нельзя не согласиться с мнением предшествующих исследователей, что существен именно целостный характер структуры, ибо она представляет совокупный результат действия всех связей и отношений в системе. Как отмечал А.С. Кравец, «структура как бы пронизывает все элементы системы единой нитью, представляя собой целостную характеристику системы» [61, с. 46].

Перечисленные закономерности характерны и для структуры любого архитектурного объекта. Связность его элементов выступает ведущим признаком целостности. Однако следует иметь в виду, что целостность любой архитектурной формы, по точному замечанию архитектора Ю.И. Курбатова, относительна, так как она всегда связана с природным окружением (контекстом), поскольку положение архитектурной формы в среде определяется ее пространственными и временными координатами [27, с. 8].

В этой связи необходимо отметить, что весьма существенными оказываются связи строения системы, выражающиеся в обусловленности материальной структуры построек законом гравитации, который определяет и физические контакты зданий с грунтом, а значит и пятна застройки поселения с существующим ландшафтом. Кроме того, структура материальной оболочки каждой отдельной постройки является следствием таких явлений, как аэрогидродинамика, снеговые, дождевые и прочие нагрузки. Причем, функционирование этой группы связей является необходимым условием овеществления поселенческой застройки путем возведения отдельных зданий и сооружений. Безусловно, такими же важными являются и так называемые связи функционирования, обеспечивающие выполнение архитектурной формой своего назначения, - «обмен веществ» и энергий зданий и сооружений с природой.

Однако не менее важную роль играют и так называемые композиционные связи пятна застройки с его окружением, которые необходимы, прежде всего, ландшафту для сохранения его непрерывности и целостности. Причем, по утверждению Ю.И. Курбатова, такие связи могут возникать лишь в результате «реакции» архитектурной формы как некоторого интегрального целого на визуальные характеристики ландшафта. Естественно, что при таких условиях корреляция со средой приобретает особо важное значение и для архитектурной формы. Структура среды, по образному выражению Ю.И. Курбатова, «входя в «текст» архитектурной формы, обогащает его. И чем больше закономерностей пересекается в результате сношений со структурой среды, тем интереснее, индивидуальнее становится архитектурная форма» [27, с. 9].

Общая теория всех целостных систем говорит о том, что взаимодействие между внутрисистемными и внесистемными связями определяет уровень целостности любого материального объекта [34, с. 33-42]. Подобную закономерность в известной мере можно проследить и в архитектурных формах. Так, сильные внутрисистемные связи нередко характерны для компактных, композиционно завершенных форм, которые зачастую оказываются плохо связанными с окружением. А слабые внутрисистемные связи, напротив, нередко характерны для форм свободных, асимметричных, композиционно незавершенных и в то же время хорошо связанных с окружением. При этом, естественно, речь идет не о связях строения и функционирования как внутренних, так и внешних, без которых архитектурная форма не может существовать как объект, а о связях объемно-пространственных между элементами формы и между формой и окружением. Именно объемно-пространственные связи определяют меру компактности и композиционной завершенности, как внутренней пространственной структуры поселенческой ткани, так и ее внешних форм. Вот почему на предшествующих этапах исследования примошских поселений было уделено такое пристальное внимание изучению внутренней структуры и формы плана пятна поселенческой застройки, а также анализу приемов ее архитектурно-композиционной акцентировки.

В этой связи следует также упомянуть о весьма интересной трактовке понятий компактных и свободных форм, принадлежащей архитектору Юлиушу Журавски. Компактность, по его мнению, синоним идеальной связности частей в целое, композиционной завершенности формы. В то же время такая форма претендует на роль доминанты в лоне первичной формы, т.е. в среде, и становится в этом смысле сильной. Свободная, незаконченная форма – результат слабой связности частей в целое. Такое целое играет незначительную роль в лоне первичной формы и в этом смысле является слабым. Важно и то, что связность в целое, по мысли Ю. Журавски, обуславливается действием сил притяжения между частями формы. А степень законченности архитектурной формы определенным образом ограничивается не только окружающей средой, но и функцией [162, s. 23, 57, 111]. Отдавая должное интересным идеям, высказанным Ю. Журавски, И.Ю. Курбатов все же отмечал, что, «соединяясь с большим целым, форма, не утрачивает свою индивидуальность в пользу такого целого. Она теряет свою независимость от конфигуративных особенностей среды, но приобретает индивидуальность, опирающуюся на эти особенности» [27, с. 10].

Принимая во внимание идеи, высказанные упомянутыми выше исследователями, в процессе изучения примошских поселений естественно не остались без внимания их связи с внешней средой. Так, один из аспектов взаимодействия примошских населенных пунктов с их природным окружением уже затрагивался ранее в процессе исследования закономерностей взаимного расположения пятна жилой застройки поселений и соответствующих структурообразующих элементов. В наборе последних, наряду с искусственными СОЭ (дорогами), оказались бытующими естественные структурообразующие элементы, в роли которых на территории Примошья выступили берега рек и озер, а также кромки оврагов-лощин и холмов-возвышенностей.

Но это лишь малая часть широкого спектра внешних связей поселения с окружающей природной средой. Поэтому, после исследования композиционных приемов акцентировки населенных пунктов Примошского края на уровне разновидностей был проведен предметно-содержательный и разведочный анализы планировочных приемов взаимодействия поселенческой ткани с окружающим природным ландшафтом и выделено четыре разновидности (прил. 1, табл. 53).

ТАБЛИЦА53

В итоге на этом этапе исследования основную массу примошских поселений составили населенные пункты, размещенные на равнине («Р1» - 75,00%). В свою очередь населенные пункты, размещенные на вершинах («Р2») и на склонах («Р3») холмов-возвышенностей, в целом по территории Примошского края предстали в соотношении 20,83 и 4,17%.

Дополнить характеристику взаимосвязи примошских населенных пунктов с природным ландшафтом позволяют результаты анализа поселений на уровне вариантов разновидностей, учитывающих микроландшафтные особенности рельефа местности (прил. 1, табл. 54). На фоне того, что основную массу населенных пунктов Архангельского Примошья в конечном итоге составили поселения, расположенные на спокойном рельефе («Р/1» - 70,83%), ровно одна треть населенных пунктов предстала существующей в условиях пересеченного рельефа («Р/2» - 29,17%). Оценивая сложившееся распределение с точки зрения типичности и уникальности выявленных признаков-атрибутов, можно сказать, что как поселения типа «Р/1», так и населенные пункты типа «Р/2» выглядят вполне типичными для исследуемой примошской территории.

ТАБЛИЦА54

Наконец, анализируя особенности взаимодействия поселенческой ткани и природного ландшафта, несомненный интерес для исследователей народного зодчества представляет ответ на вопрос: принимались ли во внимание народными мастерами при устройстве поселений топографические особенности местности и каким образом они использовались в процессе решения архитектурно-композиционных задач.

В процессе поиска ответа на этот вопрос на уровне подвариантов разновидностей было выделено четыре группы поселений (прил. 1, табл. 55). При этом наиболее многочисленную группу составили населенные пункты, жилая застройка которых органически вписывается в существующий природный ландшафт («Р(1)» - 79,17%), а ко второй группе были отнесены поселения, активно преобразующие природный ландшафт с усилением его композиционных качеств («Р(2)» - 20,83%).

ТАБЛИЦА55

Согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при двух признаках-атрибутах равному 14,65% [84, с. 92], поселения обеих выделенных подвариантов можно считать вполне типичными для территории Архангельского Примошья, что в конечном итоге подтверждает высокий уровень профессионального мастерства жителей Примошья в архитектурно-художественном обустройстве жизненной среды обитания. В итоге полученные результаты достаточно наглядно свидетельствуют о том, что народные зодчие Примошского края очень чутко относились к окружающей поселения природной среде и весьма искусно использовали ее композиционные качества с целью создания живописных архитектурно-природных ансамблей в виде сложных систем из зданий, сооружений и природного окружения, согласованных и закономерно организованных в соответствии с потребностями, мировоззрением и эстетическими ценностями общества на основе определенного идейно-художественного замысла.

Существенное влияние на процесс формирования объемно-планировочных структур сельских поселений оказывали архитектурно-художественные традиции народа в организации жизненной среды обитания. Эстетическое начало в индивидуальном облике традиционных деревень отмечали многие исследователи, в числе которых были И.Э. Грабарь, Ф.Ф. Горностаев, И.Я. Билибин, С.Я. Забелло, В.И. Иванов и П.Н. Максимов, Р.М. Габе и Е.А. Ащепков, И.А. Бартенев и Б.Н. Федоров, И.В. Маковецкий и А.В. Иконников, А.В. Ополовников и Б.В. Гнедовский, В.П. Орфинский и А.А. Шенников, Ю.С. Ушаков и М.И. Мильчик, О.Г. Севан и Н.Н. Годлевский, Г.В. Алферова и Л.В. Андреева, Г.П. Гунн, В.Г. Брюсова и Э.С. Смирнова, А.О. Кирпичев и В.В. Ланцев [1; 2; 12; 13; 14; 17; 18; 26; 29; 30; 31; 32; 34, с. 342; 35; 36; 37; 38; 39; 50, с. 22; 51; 52; 53, с. 183-184; 54; 57; 58; 62, с. 64; 63; 64; 65; 91; 92; 93; 94; 95; 96; 108; 109; 110; 112; 113; 115; 131; 132; 134; 145; 146; 147; 148; 149; 150; 151; 152; 153; 154; 155; 159]. Учитывая слабую изученность этой проблемы, архитектор Ю.С. Ушаков в 1982 году писал: «Как видим, чувство гармонии, свойственное народным мастерам, признается всеми. Но от признания этих качеств необходимо перейти к их детальному изучению и осмыслению. Настала пора объективно конкретизировать все то, что вкладываем мы в достаточно расплывчатое понятие «живописности селений»» [144, с. 25-26].

По аналогии с единичными архитектурными сооружениями, в принципах и приемах организации внешнего и внутреннего пространства которых исследователями выявлены существенные различия [55 с. 20], применительно к сельским поселениям можно говорить об особенностях их архитектурно-пространственной организации относительно внешнего и внутреннего зрительного восприятия.

Исходя из этого, на уровне подразновидностей примошских населенных пунктов был проведен анализ особенностей их внешнего зрительного восприятия, используя основные теоретические положения локальной типологической классификации, предложенной архитектором В.Р. Рывкиным применительно к композициям Валаамского архитектурно-ландшафтного комплекса [125, с. 92-96], и дополняя их на уровне вариантов подразделениями из частной типологической классификации архитектора Ю.С. Ушакова [144, с. 39-40].

Проведенный анализ показал, что на территории Архангельского Примошья явно преобладают поселения с открытой для внешнего зрительного восприятия композицией («ПР1» - 87,50%), воспринимающиеся преимущественно с внешних направлений при подходе по водным путям и реже при движении по сухопутным дорогам на расстоянии от 3 до 5 км (табл. 56). Благодаря тому, что уже с дальних подходов становятся обозримыми архитектурные доминанты (культовые сооружения и храмовые комплексы) или отдельные элементы жилой застройки, к восприятию таких поселений путешественник (зритель) подготовлен заранее. При движении к ним основную первоначальную информацию несет силуэт архитектурных форм, поэтому становится понятным повышенное внимание народных строителей к поиску и созданию сложных контуров сооружений (главным образом культовых), выполняющих не только эстетические функции, но и роль пространственных ориентиров в пространстве.

Ко второй подразновидности населенных пунктов были отнесены поселения, обладающие замкнутой композицией и вследствие этого воспринимаемые только с внутренних направлений («ПР2» - 6,33%). Они визуально изолированы от окружающего пространства складками рельефа (холмами-возвышенностями, скалами) или кулисами из лесных массивов и для путешественника (зрителя-наблюдателя), находящегося в движении, возникают внезапно на расстоянии от 500 до 25 метров. Наконец, к третьей подразновидности оказались отнесенными населенные пункты смешанного типа («ПР3» - 21,84%), в зависимости от характера движения к которым может преобладать восприятие на дальних или ближних к поселению подступах.

Согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при трех признаках-атрибутах равному 9,76% [84, с. 92], применительно к территории Архангельского Примошья поселения первой подразновидности могут считаться вполне типичными. В то же время относительное количество населенных пунктов с замкнутой, а также со смешанной относительно внешнего зрительного восприятия композицией оказывается менее установленного для трех признаков-атрибутов переходного барьера, вследствие чего эти подразновидности примошских поселений следует считать уникальными, что может рассматриваться в качестве специфической черты исследуемого субрегиона в сравнении, к примеру, с территориями смежных историко-архитектурных субрегионов (табл. 56).

ТАБЛИЦА56

Принимая во внимание теоретические разработки архитектора Ю.С. Ушакова относительно степени раскрытия поселений к основным водным или сухопутным путям подхода, для поселений первой и третьей подразновидностей в процессе камеральной обработки натурных материалов по примошским поселениям было выделено 5 вариантов (прил. 1, табл. 57). Из них на территории Архангельского Примошья наиболее широко распространенными оказались поселения, зрительно воспринимаемые со всех направлений или обладающие центричным круговым восприятием («ПР/1» - 87,50%). Большая часть из них расположена в местах, по которым в прошлом проходил колонизационный поток новгородских переселенцев, двигавшийся из Поконошья и Поважья (ныне Коношский и Вельский районы Архангельской области) в Архангельское Поонежье (Плесецкий и Онежский районы Архангельской области) и далее в земли Архангельского (Онежский берег) и Карельского (Поморский и Карельский берега) Поморий. Наконец, в границах примошского субрегиона наблюдаются также населенные пункты с различной степенью раскрытости поселенческой застройки для внешнего обозрения («ПР/5» - 8,33%).

ТАБЛИЦА57

В процессе анализа вариантов подразновидностей весьма немногочисленную группу населенных пунктов составили поселения с фронтальным восприятием («ПР/4» - 4,17%), зрительный доступ к которым оказывается возможным лишь с определенных, расположенных в одну линию видовых точек.

ТАБЛИЦА58

Как об этом уже говорилось ранее, в стремлении индивидуализировать внешний облик единичного поселения народные мастера умело использовали для этого особенности окружающего природного ландшафта. Элементы последнего часто выступали в роли кулис-экранов, препятствуя внешнему зрительному обозрению поселения, что в итоге приводило к изменению динамики восприятия. С учетом этих особенностей все поселения, доступные для внешнего обозрения, были стратифицированы по способам зрительного восприятия их застройки на три подварианта (прил. 1, табл. 59).

ТАБЛИЦА59

В итоге к первому подварианту оказались отнесенными примошские поселения, архитектурно-ландшафтные композиции которых рассчитаны на статическое восприятие и не имеют препятствующих их внешнему обзору природных или искусственно созданных кулис («ПР(1)»). На территории Архангельского Примошья поселения подобного типа оказались явно господствующими, составив, в конечном счете, 87,50%. Причем, по этому показателю территория Примошского края оказывается существенно отличной, к примеру, от территории Карельского Поморья, в границах которой поселений первого подварианта («ПР(1)» - 16,00%) по относительному количеству оказалось в 5,5 раза меньше (табл. 59). А в качестве другой отличительной черты исследуемого примошского субрегиона может рассматриваться факт весьма низкого присутствия в его границах поселений с «чисто» динамическим восприятием («ПР(2)» - 8,33%), которые в условиях Карельского Поморья в свое время составили 20,00% [75, с. 158]. Причем, согласно коэффициенту «типичности-уникальности», при трех признаках-атрибутах равному 9,76% [84, с. 92], поселения первого подварианта можно считать вполне типичными, тогда как населенные пункты второго и третьего подвариантов, - поселения типа «ПР(2)» и «ПР(3)»), – явно уникальными (табл. 59).

Одновременно нельзя не заметить, что к последнему подварианту оказались отнесенными, как правило, населенные пункты, обладающие композицией смешанной подразновидности. Статически они воспринимаются в большинстве случаев при подходе со стороны водоемов, а динамически – при движении со стороны суши по дорогам или пешеходным тропам. И в этой закономерности наглядно прослеживается специфика Примошского края, поскольку относительное количество поселений типа «ПР(3)» в его границах оказалось в 15,3 раза ниже, чем на территории Карельского Поморья [81, с. 158].

Но этот результат в итоге оказывается очень важным, поскольку ранее в процессе исследования народного зодчества Беломорского Поморья было установлено бытование поселений с динамическим восприятием на Карельском берегу в северной части Карельского Поморья («ПР(2)» - 20,00%), где, в частности, наблюдалось и чересполосное расселение различных этнических групп населения - русских поморов и поморских карел [15; 16; 60; 71; 81]. Таким образом, распространение населенных пунктов типа «ПР(3)» на территории Архангельского Примошья вполне может быть обусловлено как прямым, так и опосредованным влиянием традиционной культуры представителей аборигенного финно-угорского населения (летописной «чуди заволочской») – их стремлением к созданию сложных динамично воспринимаемых архитектурно-природных композиций, характеризующихся неожиданностью восприятия и отсутствием монотонности, вписанностью в ландшафт и постепенностью раскрытия локальных пространств [81, с. 158].

Наряду с оценкой специфики внешнего зрительного восприятия примошских поселений на уровне дополнительных типологических признаков подразновидностей был проведен анализ особенностей архитектурно-пространственной организации внутрипоселенческой застройки относительно ее внутреннего зрительного восприятия. Для этого были использованы основные теоретические положения уже упоминавшейся ранее частной классификации архитектора В.Р. Рывкина, благодаря чему применительно к примошской территории удалось выделить два дополнительных варианта (прил. 1, табл. 60).

ТАБЛИЦА60

К первому варианту первого дополнительного типологического признака подразновидностей были отнесены поселения, у которых отсутствуют жесткие зрительные границы между внутренним жилым и окружающим населенный пункт внешним природным пространством, а обособление жизненных процессов ограничивается пределами жилых зданий или хозяйственно-производственных построек. На территории Архангельского Примошья они составляют явное большинство («ПР(01.1)» - 79,17%).

В качестве полярно противоположного варианта могли бы служить поселения с замкнутой относительно внутреннего зрительного восприятия композицией, которые в свое время были выявлены на территории Карельского Поморья («ПР(01.2)» - 4,00%) (табл. 60). Причем в большинстве населенных пунктов подобного типа эффект зрительной изоляции жилого пространства внутрипоселенческой ткани достигался с использованием архитектурных средств – созданием полностью замкнутых уличных планировок [71, с. 175, табл. 40]. Однако в поселениях Архангельского Примошья бытование таких планировочных решений установлено не было. Вместе с тем, и об этом следует упомянуть особо, в границах Примошского края оказались зафиксированными «гибридные» варианты, при которых в своем стремлении к созданию физически и психологически благоприятного микроклимата внутри поселенческой застройки народные зодчие умело использовали прием смешанной относительно внутреннего зрительного восприятия композиции («ПР(01.3)»). В условиях примошского субрегиона на долю поселений этого варианта пришлось 20,83%. А, принимая во внимание меру перехода от типичности к уникальности, при двух признаках-атрибутах равную 14,64% [84, с. 92], оба выделенных варианта можно считать вполне типичными для условий Примошского края.

При движении внутри поселений, так же как и при внешнем подходе к ним, восприятие зрителем композиционных элементов, формирующих внутреннее жилое пространство, в зависимости от конкретных условий имеет либо статичный, либо динамичный характер. В этой связи на уровне второго дополнительного типологического признака подразновидностей при изучении примошских поселений было выделено еще два варианта (прил. 1, табл. 61).

ТАБЛИЦА61

В равной мере на территории Примошья оказались представленными две группы населенных пунктов: «ПР(02.1)» - статичные относительно внутреннего зрительного восприятия и «ПР(02.3)» - со смешанным (статическо-динамическим) внутренним восприятием (каждый, соответственно, по 50,00%). Не исключено, что в формировании подобной картины сыграли свою роль традиции ассимилированного новгородскими переселенцами аборигенного финно-угорского населения. Так, ранее при исследовании сельских поселений Беломорского Поморья было установлено, что динамические композиции оказались более свойственны карелам (100,00% против 13,59% у русских), благодаря чему, в частности, относительный процент поселений типа «ПР(02.2)» на Карельском берегу с чересполосным расселением русских поморов и поморских карел оказался в 1,7 раза выше, чем населенных пунктов типа «ПР(02.1)» [81, с. 160].

На основании результатов проведенного исследования можно сделать следующие выводы.

Во-первых, все обследованные на территории Архангельского Примошья населенные пункты можно подразделить: по характеру преобладающего и побочного направлений народно-хозяйственной деятельности – на животноводческо-земледельческие, рыболовецкие, культовые, дачные поселения и населенные пункты переходного класса; по ролевой функции поселений в социально-экономической организации субрегиональной поселенческой ткани – на деревни, погосто-места и комбинированные населенные пункты с числом дворов от 1 до 200, стационарные, круглогодично- и сезоннообитаемые; по функциональному зонированию территории населенных пунктов – на поселения без функционального зонирования и функционально дифференцированные с выделением жилой, хозяйственной и общественной зон, с нерасчлененной, а также с частично- и полностью расчлененной застройкой; по связи с естественной и искусственной транспортной инфраструктурой – на бездорожные, приречные, приозерные, придорожные и комбинированные поселения, расположенные вблизи от коммуникаций (до 1.0 км), а также примыкающие к ним и пересекаемые ими; по объемно-планировочной структуре селитьбы – на населенные пункты со свободной (в разбросанном и компактном вариантах), замкнутой (в вариантах полной или частичной замкнутости), рядовой (в вариантах прибрежно-рядовой, с ориентацией «на лето» и смешанной), уличной (в вариантах улично-рядовой, с главной площадью и сходящимися к ней улицами и со сложной конфигурацией уличной сети) и смешанной планировками; по форме плана – на поселения бесформенные, а также населенные пункты с линейной (в однолинейном и линейно-лучевом вариантах), с линейно-центричной (в вилочном и радиальном вариантах), а также с прямоугольной и смешанной формой поселенческой ткани, с криволинейными, линейно-изломанными и прямолинейными фрагментами пятна жилой застройки; по композиционным особенностям архитектурно-пространственной организации внутрипоселенческой ткани – на поселения, не имеющие структурообразующих элементов, а также на населенные пункты с естественными природно-ландшафтными (с реками, берегами озер, оврагами и холмами) и искусственными (с улицами, площадями и дорогами, не сопровождающимися уличной застройкой) структурообразующими элементами и поселения с комбинированной системой выше названных СОЭ, с полным и частичным композиционным соподчинением пятна застройки структурообразующим элементам и с независимым их размещением при нерегулярной, частично- или полностью регулярной жилой застройке по отношению к СОЭ; по характеру акцентировки пятна жилой застройки – на поселения нейтральные, периферийно-, центрично- и смешанно-акцентированные, с расположением одного или нескольких акцентов-доминант за пределами, внутри и на границе пятна застройки, в направлении главной композиционной оси поселения или структурообразующих элементов, а также перед фронтом жилых домов, позади домов и в ряд с ними; по взаимосвязи с природным ландшафтом - расположенные на равнине, на вершине и на склонах холмов, на спокойном, слабо и сильно пересеченном рельефе, органически вписывающиеся в окружающий природный ландшафт, активно преобразующие его и вступающие с ним в противоречие; по характеру зрительного восприятия - с открытой, замкнутой и смешанной, статичной и смешанной (статично-динамичной) для внешнего зрительного восприятия композицией, а также с открытой и смешанной (открыто-замкнутой), статичной, динамичной и смешанной по характеру внутреннего зрительного восприятия композицией.

Во-вторых, результаты представленного выше исследования, и в первую очередь полученные в процессе разведочного анализа данные по оценке «типичности-уникальности» задействованных в исследовании архитектурно-типологических признаков-атрибутов, позволяют сформулировать обобщенную характеристику наиболее типичного (эталонного) образца примошского поселения в период конца XIX – первой половины XX веков. Последнее представляло собою стационарную, круглогодично-обитаемую малодворную деревню (с числом дворов от 2 до 10) с основной животноводческо-земледельческой и с побочной рыболовецкой специализацией жителей, с нерасчлененной застройкой, функционально дифференцированной на полифункциональную жилищно-хозяйственную зону и зону общественного центра, с комбинированной транспортной инфраструктурой, включающей озеро и (или) реку (с примыканием к ним) и находящуюся на расстоянии около 1,0 км грунтовую дорогу, со смешанной объемно-планировочной структурой, сочетающей элементы свободной разбросанной и прибрежно-рядовой однорядной планировок, с аморфной криволинейной формой пятна застройки, с комбинированной системой из природных (река и (или) озеро) и искусственных (улица) структурообразующих элементов при частичном соподчинении им формы пятна жилой застройки и с частичной регулярностью постановки отдельных жилых домов по отношению к СОЭ, характеризующуюся отсутствием архитектурно-композиционных акцентов-доминант или обладающую одним архитектурным акцентом, находящимся вне пятна застройки или в смешанном варианте и стоящим на оси структурообразующих элементов, перед фронтом домов, позади домов, в ряд с домами и сбоку от домов, размещенную на равнинной местности со спокойным рельефом, и обладающую поселенческой тканью, органически вписанной в окружающий природный ландшафт, с открытой, круговой, статичной по характеру внешнего зрительного восприятия и с открытой, статичные или динамичной по характеру внутреннего зрительного восприятия композицией. Типологическая формула эталонного примошского поселения в конечном итоге включает следующий набор типологических признаков – «К1/6, ПК2/2(2)(01.3), Г2/1(3), ПГ6:[ПГ2/2+ПГ3/2+ПГ5/1(2)], Т5:[Т1/1+Т3/1(1)], ПТ1(1), В4:[В2/2(3)(01.2)+В3/1(2)(01.2)], ПВ1 (и ПВ2/1(6) и ПВ2/4(6))(01.1), Р1/1(1), ПР1/1(1)(01.1)(02.1 и 02.2)». Приведенная здесь обобщенная характеристика эталонного поселения Архангельского Примошья в перспективе может быть сопоставлена с аналогичными образцами смежных историко-архитектурных субрегионов, что представляет несомненный научный интерес с точки зрения «атласных» (в том числе меридионально-широтных) исследований народного зодчества на территории Российского Севера.

В-третьих, специфика Архангельского Примошья предопределила бытование в его границах сельских поселений с четырьмя типами объемно-планировочных структур (свободные, рядовые, уличные и смешанные) в четырех видах, учитывающих месторасположение архитектурных доминант (нейтральные, периферийно-акцентированные, центрично-акцентированные и смешанные). Те и другие отражают этапы развития планировок и смены композиционных приемов постановки архитектурных сооружений-акцентов. При этом в эволюции планировок прослеживается несколько направлений: от свободных к рядовым и от них к уличным (или прямо к уличным, минуя промежуточный этап), а также от первично-рядовых к уличным планировкам, в то время как на уровне видов поселений наблюдается непосредственная зависимость постановки архитектурных акцентов-доминант от совокупного воздействия комплекса разнообразных внешних факторов.

В-четвертых, результаты проведенного исследования свидетельствуют о влиянии на процесс формирования и эволюционного развития примошских поселений сложного комплекса природно-климатических, исторических и социально-экономических факторов. К примеру, специфика ландшафтно-топографических и гидрографических условий Примошского края наложила свой отпечаток на вариативность поселений по характеру их взаимосвязи с окружающим природным ландшафтом (бытование поселений, размещенных как на равнине, так и на вершинах или склонах холмов-возвышенностей, занимающих спокойный и пересеченный рельеф, вписывающихся и активно преобразующих природный ландшафт с усилением его композиционных качеств). В свою очередь исторические условия освоения примошской территории новгородскими переселенцами в период XI-XV веков содействовали формированию «погостной» структуры расселения, состоящей из малодворных деревень, группирующихся вокруг «погосто-мест» как административных центров «погосто-округов», на смену которой пришла структура расселения многодворными деревнями, что в итоге нашло отражение в сосуществовании населенных пунктов разнообразных подклассов и их вариантов (бытование погосто-мест и деревень различной дворности). А воздействие своеобразных природно-климатических факторов в сочетании со спецификой исторического и хозяйственного освоения примошской территории сказалось на вариативности поселений по особенностям территориально-пространственной целостности поселенческой застройки (бытование поселений с выделением недифференцированной жилищно-хозяйственной и общественной зон, жилая застройка которых оказывается нерасчлененной сельскохозяйственными угодьями или непригодными для земледелия участками леса и болот), а также проявилось в характере взаимосвязи населенных пунктов с естественной и искусственной транспортной инфраструктурой (одновременное сосуществование приречно-приозерных, придорожных и комбинированных поселений, примыкающих к транспортным артериям или пересекаемых ими и обладающих разнообразными объемно-планировочными структурами).

В-пятых, результаты детального архитектурно-типологического анализа в сочетании со сведениями из архивных и литературных источников по истории освоения примошской территории позволяют говорить о следах влияния в сфере архитектурно-строительной деятельности жителей Архангельского Примошья этнокультурных традиций ныне уже исчезнувшего аборигенного финно-угорского населения (представителей летописной «чуди заволочской»), нашедших отражение в тенденциях: к свободной планировке и застройке; к меньшей регулярности и к большей бесформенности и криволинейности рядовых и уличных объемно-планировочных структур; к композиционной нейтральности или периферийной акцентировке внутрипоселенческой застройки; к активному использованию ландшафта с усилением его композиционных качеств, а также к созданию замкнутых относительно внешнего и открытых относительно внутреннего зрительного восприятия объемно-планировочных структур с динамическими композициями.